Третья перинатальная матрица III - Синергизм с матерью (проталкивание через родовой канал) (Борьба смерти и возрождения)

Эта матрица связана со второй клинической стадией родов. Схватки продолжаются, но шейка матки уже широко открыта, и постепенно начинается трудный и сложный процесс проталки-вания плода через родовой канал. Для ребенка это означает серьезнейшую борьбу за выжива-ние с сокрушающим механическим давлением и нередко с удушьем. Но система уже не зак-рыта, и возникает перспектива прекращения невыносимой ситуации. Усилия и интересы ре-бенка и матери совпадают. Их совместное интенсивное стремление имеет своей целью прек-ратить это в основном болезненное состояние. В конце этой стадии ребенок может войти в кон-такт с различными видами биологического материала — такими, как кровь, слизь, моча и кал (В родах, проходящих вне стен медицинского учреждения, без использования клизмы и катете-ризации, присутствие кала и мочи — весьма обычное явление. А в родах первых десятилетий этого века латинское изречение мы рождаемся среди мочи и кала выражало скорее клиничес-кую реальность, нежели философскую метафору.).

Переживания этой перинатальной матрицы довольно сложны. Они включают в себя разнооб-разные феномены на различных уровнях, которые составляют довольно типичный ряд. В сеан-се они переживаются либо в виде оживающих фрагментов воспоминаний биологического рож-дения, имевшего место в действительности, либо в символической форме борьбы рождения и смерти, или как то и другое вместе. БПМ-III укладывается в четыре определенных аспекта пе-реживания, а именно в титанический, садомазохистский, сексуальный и скатологический. Важ-но подчеркнуть, что, несмотря на такое феноменологическое разнообразие, тема, лежащая в основе переживаний БПM-III, — столкновение со смертью. Но оно принимает форму, отличную от представленной в БПМ-II.

Наиболее важной характеристикой этого паттерна является атмосфера титанической борьбы, которая зачастую достигает катастрофических размеров. Интенсивность болезненного напря-жения доходит порой до степени, превышающей все, что может выдержать человек. Испыту-емый переживает огромную концентрацию энергии и ее взрывное высвобождение и описыва-ет ощущение мощных потоков энергии, струящихся во всем его теле. Видения, обычно сопро-вождающие эти переживания, представляют собой сцены природных катаклизмов — таких, как извержения вулканов, опустошительные землетрясения, свирепые ураганы, циклоны, тор-надо, магнитные бури, гигантские кометы и метеоры, рождение новых звезд и прочее. Столь же часты представления подобных событий, связанных с человеческой деятельностью, в осо-бенности с новейшей технологией: взрывы атомных бомб, термоядерные реакции, деятель-ность гигантских заводов и гидростанций, высоковольтные кабели, электрические конденса-торы со вспышками разрядов, старт ракет и космических кораблей, залпы орудий, массирован-ные воздушные налеты и другие разрушительные военные действия. Некоторые описывают крупные катастрофы и сцены разрушения — такие, как гибель Атлантиды, разрушение Помпеи и Геркуланума, уничтожение Содома и Гоморры, библейский Армагеддон и даже нашествия инопланетян, подобные марсианскому нашествию, описанному в книге Герберта Уэллса Война миров. Менее часты образы, включающие разрушения, производимые стихией воды, а не ог-ня. Здесь человек испытывает огромную мощь разливающихся рек, океанских штормов, при-ливных волн и водопадов и, конечно же, атмосферу библейского потопа.

Один из аспектов переживания, связанного с БПМ-III, заслуживает особого внимания, а именно тот факт, что имеющие место страдания и напряжение превосходят все, что, как полагал испы-туемый, может выдержать человек. Когда они достигают абсолютного предела, ситуация теря-ет качество страдания и агонии: переживание сменяется буйным экстатическим восторгом кос-мических размеров, который можно назвать вулканическим экстазом. По контрасту с безмя-тежным гармоническим океаническим экстазом, типичным для первой перинатальной матри-цы, вулканический тип экстаза включает в себя огромное взрывное напряжение со многими аг-рессивными и разрушительными элементами. Обычно в своих переживаниях испытуемые пе-реходят от тревоги и страдания жертвы к способности отождествляться с яростью стихийных сил и радоваться разрушительным энергиям. В состоянии вулканического экстаза различные полярные ощущения и эмоции сплавляются в единый недифференцируемый комплекс, ко-торый, очевидно, содержит в себе крайности всех возможных сфер человеческого пережи-вания. Боль и интенсивное страдание невозможно отличить от мучительного удовольствия, об-жигающий жар от леденящего холода, жестокую агрессию от страстной любви, жизненную тре-вогу от религиозного восторга и агонию смерти от экстаза рождения.

Садомазохистский аспект — постоянная, бросающаяся в глаза черта опыта, связанного с треть-ей перинатальной матрицей. Последовательность сцен, сопровождавшихся огромными разря-дами разрушающих и саморазрушающих импульсов и энергий, может быть настолько ин-тенсивной, что испытуемые называют их садомазохистскими оргиями. Они включают в себя пытки и жестокости всех видов, зверские убийства и массовые экзекуции, жестокие сражения и революции, карательные экспедиции, подобные походам крестоносцев или завоеванию Мек-сики и Перу, нанесение увечий и самоувечья религиозных фанатиков, как это имеет место в различных сектах флагеллантов или русских скопцов (Скопцы — русская секта, члены которой наносили себе увечья, особенно путем самокастрации.), кровавые ритуальные жертвы и са-мопожертвования, камикадзе, различные виды кровавого самоубийства или бессмысленные убийства животных. У испытуемых появляется тенденция отождествлять себя с безжалостны-ми диктаторами, тиранами и жестокими военачальниками, ответственными за смерть многих тысяч и миллионов людей, с такими, как император Нерон, Чингисхан, Франсиско Писарро, Фернандо Кортес, Гитлер или Сталин. Другие личности, известные своими садистскими извра-щениями, также иногда возникают в таком контексте: Чезаре Борджиа, Влад Телес из Тран-сильвании (граф Дракула (Влад Телес, или воевода Дракула, в XV веке управлял маленькой провинцией Валахия. Его кличка Телес буквально обозначает: сажать на кол, т. е. сажать на кол подвергнутые наказанию жертвы. Согласно некоторым источникам, он ответственен за уничто-жение более ста тысяч людей. Ирландский писатель Брэм Стокер использовал его в качестве прототипа в своем романе Дракула.), Елизавета Катори (Елизавета Батори — венгерская гра-финя XVI века, занимавшаяся пытками молодых девушек, а затем убивавшая их так, чтобы ис-купаться в их крови. Она была известна также тем, что широко применяла орудия пыток, изго-товленные из железа.), а также знаменитые современные убийцы, погубившие много людей. Испытуемые, настроенные на БПМ-III, чувствуют, что не только могут понять мотивацию таких отклонений, но и сами таят в подсознании силы такой же природы и интенсивности, а при опре-деленных обстоятельствах могли бы совершить те же злодеяния. Они с готовностью принима-ют любую из ролей в сложных садомазохистических сценах — таких, как групповая жертва христиан в древнем Риме через распятие на крестах или предание их на растерзание диким животным на арене, ацтекские гекатомбы, в которых десятки тысяч людей подвергались риту-альному убийству всего за один день, сожжение еретиков в массовых аутодафе святой инкви-зицией или холодные, умышленные зверства нацистов. Борьба за власть при королевских дво-рах и в политических кругах всех времен с ее атмосферой плаща и кинжала — еще один симво-лический ряд этого вида.

Если два вышеприведенных аспекта БПM-III, а именно титанический и садомазохистский, пе-реживаются в смягченной форме, это ведет к видениям и переживаниям рискованных прик-лючений. Наиболее типичными являются охота на больших и опасных животных, борьба с чу-довищными удавами, столкновения аквалангистов с акулами, осьминогами и другими обитате-лями морских пучин, древние бои гладиаторов, завоевание новых земель и сражения кон-кистадоров с туземцами, освоение космического пространства и приключения из научной фан-тастики, а также акробатические полеты, парашютизм, рискованные мотогонки, бокс и другие опасные виды спорта.

Другим важным аспектом третьей перинатальной матрицы является чрезмерное сексуальное возбуждение (То, что чрезмерное сексуальное напряжение и возбуждение являются важным и стандартным компонентом родового опыта, — интересная теоретическая проблема. Наблю-дения, сделанные в сеансах, так же как и в некоторых других областях, явно указывают на би-ологическую основу этой взаимосвязи. Тот факт, что удушье и ишемия ведут в результате к ин-тенсивной сексуальной стимуляции, наблюдался у приговоренных к повешению (нередки слу-чаи эрекции и даже эякуляции у мужчин, умиравших на виселице), а также у пытавшихся по-кончить с собой через повешение. Тонкая взаимосвязь между физическим страданием и сексу-альным возбуждением хорошо известна из психопатологии. В садомазохизме вызванная или переживаемая боль является необходимой предпосылкой для сексуального удовлетворения. Наблюдения, полученные в военных ситуациях, где пленные и узники концентрационных ла-герей подвергались жестоким пыткам, заставляют предположить, что способность выйти за пределы чрезмерного страдания и войти в область удовольствия и даже экстаза внутренне присуща человеческой природе.).

По описаниям людей, проходивших сеанс, их ощущения напоминают первую часть сексуально-го оргазма, отличающегося прогрессивным увеличением инстинктивного напряжения. В дан-ном случае, однако, оно несравненно более интенсивно и, очевидно, захватывает весь орга-низм, а не только ограниченную генитальную область. Иногда испытуемые проводят часы в сексуальном экстазе, выражая свои чувства в оргаистических движениях. Сопровождающие об-разы отражают бесконечное разнообразие диких оргий во всех вариациях сексуального опыта. Люди могут отождествлять себя с владельцами гаремов, с участниками фаллических покло-нений или необузданных ритуалов плодородия, с проститутками и сводниками или с исто-рическими личностями и художественными персонажами, ставшими общими сексуальными символами — такими, как Дон Жуан, Джакомо Казанова, Распутин, Мария Магдалина, Мария Терезия и Поппейе. Испытуемые могут переживать сцены из Соха, Пляс Пигаль и других город-ских районов, известных своими публичными домами и ночными клубами, участвовать в са-мых откровенных стриптизах и групповых оргиях, в вавилонских религиозных церемониях, включающих в себя неразборчивый беспорядочный секс, или становятся свидетелями и учас-тниками примитивных ритуалов с чувственными ритмическими танцами и сильным сексуаль-ным оттенком.

Общим элементом таких сеансов является атмосфера красочного, динамического и чувствен-ного карнавала с характерным смешением возбуждающих, радостных элементов с причудли-выми, гротескными и жуткими. В других случаях высвобождение подавленных сексуальных и агрессивных импульсов формирует иной вид сходства между переживаниями этого типа и ат-мосферой карнавалов в Рио-де-Жанейро, Маисе, Тринидаде или на Марли-Грас в Новом Орле-ане, на который испытуемые столь часто ссылаются в этом контексте.

Скатологический аспект БПМ-III, очевидно, принадлежит к последней стадии борьбы рожде-ния и смерти и часто предваряет переживания рождения или повторного рождения. Его су-щественной характеристикой будет непосредственный контакт с различными видами биоло-гического материала, идентифицируемыми как слизь, пот, продукты разложения, менструаль-ная кровь, моча и кал. Помимо визуальных и тактильных ощущений, такие переживания вклю-чают довольно реалистические обонятельные и вкусовые ощущения. У испытуемых могут быть довольно аутентичные чувства поедания кала, питья крови или мочи или сосания гни-ющих ран. Также нередки фантазии или живые переживания канилингуса (орально-гениталь-ного контакта), совершаемого в условиях, далеких от гигиенических. Вначале у испытуемого возникает сильная негативная реакция в отношении этих биологических материалов: он на-ходит его отвратительным и отталкивающим. Однако не исключено, что это отношение поз-днее меняется на пассивное принятие или даже на странное примитивное удовольствие (Эти переживания, очевидно, близко связаны с некоторыми редкими сексуальными извращени-ями, такими, как копрофилия (очарованность фекалиями и другими материалами, считающи-мися обычно отвратительными), копрофагия (поедание фекалиев вне пределов или же в пре-делах сексуального взаимодействия) и уролагния (питье мочи). Наблюдения во время сеансов добавляют новое измерение для понимания этих аномалий. Глубочайшей мотивационной си-лой этих отклонений оказывается связь между прекращением мучений во время родов и кон-тактом с такими биологическими материалами).

Иногда скатологические элементы возникают в символической живописной форме вроде тонн отбросов, источающих отвратительный запах, куч разлагающейся падали или гниющей рыбы, разлагающихся человеческих трупов и останков животных, запущенных свинарников с кучами навоза и застоявшейся мочой, гигантских переполненных сточных ям, клоак городских очис-тных сооружений. Мифологическая символика в этом контексте, включает в себя такие образы, как Геркулес, чистящий конюшни царя Авгия, Гарпии, пачкающие пищу беспомощного слепого Финея, и ацтекская богиня деторождения и плотского вожделения Тласольтеотль, Пожира-тельница отбросов, которая, по поверью, вычищала грехи человечества.

В этой связи заслуживает упоминания одно из важных переживаний, связанных с третьей пе-ринатальной матрицей. Это встреча с поглощающим огнем, который воспринимается как на-деленный очищающим качеством. Индивид, который в предшествующих переживаниях стол-кнулся со всеми безобразными, отвратительными, вселяющими ужас аспектами своей дегра-дирующей личности, видит, как его бросают в огонь или как он сам добровольно проходит сквозь него. Огонь, как оказывается, разрушает все нечистое и испорченное в человеке и го-товит его к обновляющему и омолаживающему переживанию возрождения. Испытуемые с высоким культурным уровнем ссылаются в этом контексте на средневековую практику изгна-ния злых сил путем принесения в жертву еретиков и лиц, обвиненных в колдовстве, на жер-твенное самосожжение буддийских монахов и на испытание огнем, которое было частью риту-ала посвящения в герметическую традицию. Такие лица сообщали, что они достигли глубокого проникновения в эти явления и пришли к новому пониманию символизма некоторых произве-дений искусства (омолаживающий огонь, поддерживающий вечную юность жрицы в романе Райдера Хаггарда Она, и принесение в жертву Зигфрида и Брунгильды в финале Сумерек богов Рихарда Вагнера). Адекватным символом, связанным с идеей очистительного огня, является легендарная птица Феникс, вьющая себе гнездо в огне и умирающая в пламени; пламя же спо-собствует появлению из яйца в горящем гнезде нового Феникса.

Религиозная символика БПM-III, как правило, связывается с теми религиями, где применяются и прославляются кровавые жертвы как важная часть церемоний. Довольно часты ссылки, на ужасного карающего ветхозаветного Бога Иегову, на историю Авраама и Исаака, библейский по-топ, египетские пытки и разрушение Содома и Гоморры. В этом контексте могут возникать ви-дения Моисея и неопалимой куницы. Десять заповедей представляют, надо полагать, спе-цифический заслон на пути всех негативных аспектов и соблазнов человека, что столь ясно про-является в БПM-IIII. Элементы Нового завета, в частности, включают в себя символику Тайной вечери и трансцендентные аспекты распятия и страдания Христа, а также положительные ас-пекты Страшного суда. Концепция чистилища в различных культурных модификациях также принадлежит к этой категории. Особенно часты образы из культур доколумбовой Мезоаме-рики с их жертвами и самопожертвованиями, подобные тем, что обнаружены в церемониях ацтеков, майя или ольмеков. Очевидно, ритуальный каннибализм также уходит своими корня-ми в эту матрицу опыта. Иногда испытуемые описывали подробные сцены поклонения жаж-дущим крови божествам, напоминающим Кали, Молоха, Прокату, Астарту, Уичилопотчли или Лилит. Двусмысленный символ сфинкса, который, очевидно, представляет разрушительный женский элемент, так же как и трансцендирование животного аспекта в человеке, заслуживает здесь особого внимания. Видения религиозных церемоний, включающих сексуальность, сексу-альное возбуждение и первобытные ритмические танцы от вакханалий древних греков до ри-туалов туземных племен — довольно частые символические иллюстрации борьбы второго рождения. Некоторые описывали переживания, сильно напоминавшие переживания, пред-шествовавшие просветлению Будды, в особенности усилия мага мировой иллюзии Кама-Мары (Желания-Смерти) лишить мужества Будду в его духовном поиске, отвлечь его, используя сек-суальный соблазн и угрозы смерти.

Одним из заслуживающих внимания наблюдений является релевантность БПМ-III для понима-ния феномена, являющегося частью сатанинской мессы и ритуалов черного шабаша. В этой свя-зи секс (обычно в форме групповой оргии) комбинируется с крайними садомазохистскими эле-ментами, включая человеческую или животную жертву, ритуальную дефлорацию и психоло-гические или физические пытки. Часто акцент делается на биологические материалы, такие, как кровь, менструальные выделения, выкидыши или внутренности. Окружение, как правило, мрачное и ужасное, а атмосфера в целом изобилует богохульством, ужасом и смертью. Стран-ная смесь секса, смерти и скатологии — довольно обычное явление, как свидетельствуют при-меры совершения сексуальных актов среди внутренностей выпотрошенных животных или на кладбище в открытой могиле. Комбинация извращенного секса, садомазохизма, скатологии и акцента на смерти с элементами богохульства, обратного религиозного символизма и квазире-лигиозной атмосферы являются характеристикой БПМ-III. Субъекты, настроенные на эту матри-цу, часто сообщают о переживаниях участия в Вальпургиевой ночи, в черной мессе или в са-танинской сексуальной практике. В результате это ведет к глубокому пониманию психологии инквизиторов и охотников за ведьмами. Эти переживания, очевидно, предполагают далеко идущее сходство между состоянием ума у людей, действительно практикующих черную ма-гию, ну их фанатичных преследователей. Поведение представителей обеих этих групп выдает влияние третьей перинатальной матрицы.

В сеансах элементы, типичные для БПМ-III, часто перемешаны с образами, взятыми из извес-тных полотен или произведений различных писателей и философов. Особенно часты ссылки на тематически связанные с этими явлениями картины реалистов и сюрреалистов, на наброски дь-явольских военных машин Леонардо да Винчи и его причудливые человеческие карикатуры, а также на мир тучных и чувственных мифологических фигур Рубенса, предающихся обильным пирам и вакхическим оргиям. Многие из работ Винсента ван Гога также содержат смягченные элементы вулканического экстаза. Они представлены на его холстах в виде высоких кипарисов, стремящихся к сияющему солнцу, полей созревшего хлеба и общей атмосферой, исполненной динамических вибраций. Готика особенно отвечает третьей перинатальной матрице — как му-жественными, возвышенными формами своей архитектуры, которые явно отражают ин-тенсивное духовное стремление, так и стройными аскетическими фигурами Эль Грека, ко-торые кажутся устремленными в небо. Также часто упоминаются призраки из Чистилища, представленные Данте Алигьери в его Божественной комедии, эзотерический символизм вто-рого тома Фауста Гете, некоторые рассказы Эдгара По и главные темы опер Рихарда Вагнера Тангейзер, Парсифаль и Кольцо нибелунга. В этом отношении переживание вулканического эк-стаза, очевидно, связано с концепцией Фридриха Ницше о дионисийской стихии в человеке. Ссылки на знаменитые приключенческие средневековые романы, так же как и на научно-фан-тастическую литературу, настолько многочисленны в этом контексте, что детальное их рассмот-рение вывело бы нас за пределы настоящего обсуждения.

Переживания БПМ-III часто сопровождаются удивительным проникновением в человеческую природу, общество и культуру. Они проливают новый свет на феномены насилия, войны и ре-волюции, на психологию секса, на различные аспекты мировых религий и на течения в искусс-тве. В этой связи испытуемый начинает тщательно изучать ту систему ценностей, которая до этого времени преобладала в его жизни. Он пересматривает разумность сложных схем власти в сравнении с простым и спокойным существованием, важность любви и межличностных отно-шений в противовес профессиональным амбициям, ставящим своей целью общественное по-ложение, славу и собственность, и стремление к случайным и беспорядочным сексуальным связям вместо культивирования одного осмысленного отношения любви. Именно в контексте этой перинатальной матрицы иерархия ценностей явно претерпевает наиболее глубокую тран-сформацию и перестройку.

Типичный набор телесных проявлений, обычно сопровождающих БПМ-III, явно подтверждает связь этой матрицы с биологической родовой травмой. Сюда нужно включить ощущение очень сильного давления на голову и на все тело, чувство удушья и сжатия, мучительные боли в раз-личных частях организма, серьезные сердечные нарушения, перемежающиеся приступы жара и холода, чрезмерную потливость, тошноту и резкую рвоту, бурление в кишечнике, позывы к мочеиспусканию, сопровождаемые трудностями управления сфинктером, и общее мышечное напряжение, разряжаемое путем различных подергиваний, дрожи, судорог и сложных скру-чивающих движений.

В качестве матрицы памяти БПМ-III может быть связана с воспоминаниями о военных атаках и революциях, с охотой на диких животных, рискованными автогонками, прыжками с парашю-том и нырянием с вышки, боксерскими боями и единоборством с сильным противником. Дру-гой типичной группой воспоминаний, всплывающих в этом контексте, являются переживания, связанные с посещением ночных клубов, со всевозможными развлекательными атракциона-ми, пьянками и беспорядочным сексом, красочными карнавалами и другими мероприятиями, носящими чувственный характер. Первичные сцены детства, включающие садистскую интер-претацию сексуальных отношений и переживания совращения, взрослыми, а также изнасило-вание явно принадлежат к той же самой категории. Часто отмечается и тот факт, что женщина, оживляющая в памяти свое собственное рождение, обычно на более поверхностном уровне снова переживает и рождение своих детей. И то и другое переживание обычно всплывают од-новременно, так что эти женщины не могут определить, рожают ли они или рождаются сами.

Что касается фрейдовских эрогенных зон, БПМ-III связана с такого рода активностью, которая ведет к внезапному облегчению и релаксации, которые наступают после длительного напря-жения. На оральном уровне это акт жевания и глотания (а также прекращение неприятных ощущений в желудке после рвоты); на анальном и уретральном — это процесс дефекации и уринации после продолжительной задержки. На генитальном уровне мы можем обнаружить удивительные параллели между этой матрицей и первой стадией сексуального оргазма, а так-же процессом родов. Статоакустический эротизм, вроде интенсивного раскачивания и прыжков у детей, гимнастика и акробатика также явно связаны с БПМ-III.

По крайней мере некоторая часть агрессии во всех эрогенных зонах может быть объяснена че-рез БПМ-III. Оральную агрессию со стискиванием жевательных мышц возможно проследить вплоть до фрустрации переживаний ребенка в родовом канале, где его челюсти сжимаются внешним давлением. Можно продемонстрировать и существование тесной взаимосвязи меж-ду этой матрицей и анальной, уретральной и фаллической агрессией. Рефлекторная уринация — и даже дефекация — как у матери, так и у ребенка во время родов явно предполагает глу-бокую вовлеченность этих функций. Комбинация либидозных чувств и болезненных телесных ощущений с крайней агрессивностью в этой фазе, очевидно, является главным корнем более поздних мазохистских и садистских наклонностей.

Хотя феноменология БПМ-III слишком сложна и разветвлена для того, чтобы полностью про-явиться в одном сеансе, следующий отчет о сеансе обучения клинического психолога и пси-хотерапевта будет содержать достаточное количество существенных характеристик данной пе-ринатальной матрицы, что позволяет использовать его в качестве хорошего примера в этом контексте.